Как мы видим, словари русского языка фиксируют разное количество слов в зависимости от поставленной задачи. И конечно, сразу может возникнуть вопрос: а есть ли такая фиксация слов у человека? Почему, например, мы считаем, что у одного человека «бедный» язык, а у другого «богатый»? От чего это зависит? И вообще, сколько может знать человек слов?
Интересно сопоставить вышеназванные цифры со всеми текстами, которые находятся в библиотеках нашей страны и составляют словарный состав нашего языка, и максимальными возможностями человека прочесть эти книги. Попробуем подсчитать вместе с ученым-лингвистом П. Н. Денисовым, сколько же человек сможет прочесть книг за всю свою жизнь. Допустим, что некий упорный книгочей вознамерился читать в течение 60 лет по четыре часа в день. Если он все-таки дней пять-шесть в году пропустит, то в год он будет читать 360X4=1440 часов. За всю жизнь: 1440X60=86 400 часов, что равно 311 миллионам 40 000 секундам. Тогда за всю жизнь он прочтет 7 776 миллионов символов. Если в каждом печатном листе (16 страниц книги) считать по 40 000 знаков, а в каждой книге будет по 20 печатных листов, то при переводе полученных миллионов знаков в книги получим 9 720. Таким образом, даже такой старательный читатель прочтет за всю жизнь менее 10 000 книг. Это ничтожная доля генеральной совокупности текстов, ведь крупные библиотеки имеют в своих хранилищах миллионы и миллионы томов. Кроме того, практически люди читают гораздо реже, так что рядовой носитель языка за всю свою жизнь прочтет гораздо меньше книг... Если же мы включим и устную речь (произносимую и слышанную), то, учитывая, что скорость выдачи информации человеком через устную речь или скоропись не превышает 10 символов (букв, фонем) в секунду, мы можем нашего упорного книгочея превратить еще и в краснобая, говорящего (после четырехчасового чтения) еще четыре часа в день. Это ничуть не приблизит его к возможности прослушать и (или прочитать) за свою сознательную жизнь и ничтожную долю тех текстов, которые составляют словарный состав современного русского языка.
Как мы видим, человеческие возможности прочтения или прослушивания всех текстов ограниченны по сравнению с богатством лексического фонда языка. Тогда какой же надо иметь средний словарный запас, чтобы считать, что человек знает свой родной язык? Немецкий ученый XIX века М. Миллер считал, что жители одного из церковных приходов Германии имеют в своем словаре не более трехсот слов. Американский лингвист Г. Марш утверждал, что интеллигентный человек не выходит за пределы трех или четырех тысяч слов. В учебном пособии «Выразительное чтениеи культура устной речи» (М., 1946) говорится, что интеллигент нашего времени обходится запасом в полторы тысячи слов. Однако позднее профессор А. И. Ефимов опроверг эту цифру и считал, что такое количество слов употребляет вовсе не интеллигентный, а всеголишь элементарно грамотный человек, словарный жезапас «всесторонне развитых людей» составляет шестьи более тысяч слов. Любопытны выводы ныне покойного писателя В. Н. Иванова. Исследуя язык газет,он утверждал, что журналисты страны на протяжении многих лет используют примерно полторы тысячислов. «Всего полторы, — писал В. Н. Иванов, — издвухсот двадцати тысяч, записанных в далевском словаре!» (из газет).
Вспомните роман И. Ильфа и Е. Петрова «Двенадцать стульев». Одна из героинь романа — Эллочка Щукина обходится всего тридцатью словами: «Словарь Вильяма Шекспира, по подсчету исследователей, составляет двенадцать тысяч слов. Словарьнегра из людоедского племени «Мумбо-Юмбо» составляет триста слов.
Эллочка Щукина легко и свободно обходилась тридцатью. Вот слова, фразы и междометия, придирчиво выбранные ею из всего великого, многословного и могучего русского языка: 1. Хамите. 2. Хо-хо! (Выражает, в зависимости от обстоятельств: иронию, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.) 3. Знаменито. 4. Мрачный. (По отношению ко всему. Например: «Мрачный Петя пришел», «мрачная погода», «мрачный случай», «мрачный кот» и т. д.) 5. Мрак. 6. Жуть. (Жуткий. Например, при встрече с доброй знакомой: «жуткая встреча».) 7. Парниша. (По отношению ко всем знакомым мужчинам, независимо от возраста и общественного положения.) 8. Не учите меня жить. 9. Как ребенка. («Я бью его, как ребенка», — при игре в карты. «Я его срезала, как ребенка», — как видно, в разговоре с ответственным съемщиком.) 10. Кр-р-расота! И. Толстый и красивый. (Употребляется как характеристика неодушевленных и одушевленных предметов.) 12. Поедем на извозчике. (Говорится мужу.) 13. Поедем в таксо. (Знакомым мужского пола.) 14. У вас вся спина белая. (Шутка.) 15. Подумаешь. 16. Уля. (Ласкательное окончание имен. Например: Мишуля, Зинуля.) 17. Ого! (Ирония, удивление, восторг, ненависть, радость, презрение и удовлетворенность.) Оставшиеся в крайне незначительном количестве слова служили передаточным звеном между Эллочкой и приказчиками универсальных магазинов. Ее подруга мадмуазель Собак слыла культурной девушкой: в ее словаре было около ста восьмидесяти слов». Конечно, это сатира советских писателей на человеческую глупость и невежество. Человек не может знать только тридцать или сто восемьдесят слов. Так сколько же слов все же нужно человеку для повседневного общения?
Предположим, что иностранец приехал к нам встрану на одну-две недели. Для того чтобы спросить,как проехать, где находится театр или как купить билет на самолет и т. п., достаточно знать всего 500—600 слов. Приведем типичный диалог в качестве примера:
— Вы говорите по-русски?
— Я немного понимаю по-русски...
— Скажите, пожалуйста, где здесь остановка авто-буса?
— Вот она.
— Спасибо.
— Пожалуйста.
Как мы видим, здесь очень простое построениепредложений и не очень большое количество слов. А вот для понимания помещенного ниже текстанужно знать примерно 1500—2000 слов:
«Они вышли из самолета и удивленно спросили:
— А где же Сибирь?
— Вот она Сибирь! — ответили им. — Вот это солнце, эти деревья, эти цветы. Все это и есть Сибирь.Медведя, правда, показать вам не можем: дежурный медведь в отпуске...
Может, наши гости и не поняли, что это шутка.Начинался август, — самое прекрасное время на югеСибири. Температура плюс двадцать, а туристы из Ганы были в теплых пальто. Они удивлялись, что хозяеваэтой земли, сибирские ученые, не в пальто, а в летнихкостюмах...»
А для того чтобы понимать текст такого порядка, потребуется знание словаря в объеме порядка 20 000
слов:
К полудню
Или же поздней еще,
Ни в коем случае
Не ранее,
Набрякнут над землей подснежники.
Их выбирают С замиранием.
Их собирают Непоспевшими
В нагорной рощице дубовой
На пальцы дуя Покрасневшие,
На солнцепеке, Где сильней еще
Снег пахнет Молодой любовью...
(А. Вознесенский. Уже подснежники...)
Ученые считают, что активный словарный запас современного образованного человека, когда он не только знает, но и активно употребляет слова в своей речи, составляет примерно 10 000—12 000 слов.
А в книжной речи человек использует 20 000— 24 000 слов. Пассивный же запас человека, те слова, которые он знает, но практически не употребляет в своей речи, составляет 30 000 слов.
Владея пассивно 30 000 слов и активно примерно 10 000, человек имеет в своем распоряжении всю лексическую систему языка в свернутом виде, готовую в любой момент, если в этом возникнет необходимость, расширить словарный запас человека. Вспомним о богатейших словообразовательных возможностях русского языка, позволяющих образовывать бесконечное количество производных слов по готовым моделям.
Попробуем для примера прибавлять приставку наразным существительным, прилагательным, глаголам: набегать, набурить, нарушитель, наряд, набрасывать, напачкать, намолотить, напоить, надурить, навешанный, нагроможденный... Если мы откроем «Орфографический словарь русского языка» (23-е изд., испр. и доп. — М., 1985), то увидим, что он дает около 3 000 слов с приставкой «а-. И это только с одной приставкой! Или, в зависимости от ситуации, если встречается вновь возникшее значение слова, можно догадаться о его значении по уже существующим образцам, моделям слов. В фантастической повести В. Мелентьева «Обыкновенная Мемба» используется новое слово примембение по готовой модели приземление:
— Здравствуйте, друзья. С благополучным примембением. Ребята переглянулись. Что это еще за «примембение»? Блестящий человек рассмеялся.
— Звучит непривычно? Ничего! Привыкните. Ведь вы, как мы понимаем, с далекой планеты Земля? Не так ли?
— Та-ак...
— Ну вот. Когда на вашу планету прилетают воздушные или космические аппараты, они что делают?
— Как что? — удивился Ваня. — Они приземляются.
— Ну вот. А нашу планету зовут Мемба. Обыкновенная Мемба. В отличие от другой Мембы, которая называется Необыкновенной Мембой или просто Планетой. На той, другой Мембе жили когда-то наши предки, а потом переселились сюда. Но и там и тут, когда прилетают летательные аппараты, или космические корабли, мы говорим, что они не приземляются, а «примембяются». Как по-вашему, правильно мы говорим?
— Правильно! — немедленно ответил Андрей». Как мы видим, по готовой модели образовано новое слово, и герои догадываются о его значении. Или поэт С. Смирнов в своем стихотворении «Как пилот...» использует новое словосочетание мягкая посадка и новые слова прилунение, межпланетно, значение которых мы также определяем по готовым образцам:
Как пилот неробкого десятка, взмыл к Луне советский аппарат.
Прилуненье.
Мягкая посадка,
межпланетно
вымпелы горят.
Ученые считают, что сжатость лексики всего литературного языка (300 000 слов) до индивидуальных лексических систем (30 000 слов) является основой уверенности носителей языка в том, что они знают свой родной язык. Владение таким словарным запасом обеспечивает человеку легкое устное общение и легкое чтение без словаря художественной литературы и специальных текстов.
Наше представление о мире обогащается и углубляется за счет познания и увеличения словарного запаса.
Мы познаем мир, все, что нас окружает, путем пополнения новых и новых слов, понятий, путем переосмысливания старых и новых слов, которые расширяют свой семантический объем, углубляют связи, отражают нашу действительность, служат базой для рождения новых слов, соответствующих новым условиям современного социалистического общества.
| < Предыдущая | Следующая > |
|---|